Девять жизней черной кошки - Страница 95

– Вася, ты преувеличиваешь значение моей персоны, – поскромничал тот.

– Ничего не хочу слушать! Пьем за тебя! – настоял Черкесов. После первой рюмки он заметно повеселел, но никто не знал, что до застолья Василий Романович приложился к рюмке несколько раз. – Ты догадался, кто убил Ларису и хотел прикончить меня! Представляете? Это все он! Без тебя и твоих ребят я бы давно… фью! За тебя!

Выпили. Расслабились, более оживленно заработали вилками и ножами. И, как рассчитывал Андрей, любопытство взяло верх.

– И кто же убийца? – повернулся Бубулин к Черкесову. – Мне очень интересно, кто же этот злодей? Вася, скажи уж.

– А я сам не знаю, – беспечно махнул рукой Василий Романович, наворачивая вкусную еду, по которой страшно соскучился. Он налил себе коньяка в бокал для воды, налил много и жадно выпил, причмокивая.

– Как это не знаешь? – вытаращился на него Бубулин. – Раз убийца найден, ты в первую очередь должен знать его имя.

– Он… знает… – кивнул в сторону Андрея Черкесов так, словно ему безразлично, кто его убивал так долго и упорно. Василий Романович говорил и продолжал жевать: – А я ничего… не знаю. Мне просто… хочется… выпить.

Четверка по левую руку от Андрея повернула головы к нему, разом перестав работать челюстями. В глазах стоял немой вопрос, а Бубулин так прямо и спросил:

– Андрей, ты, надеюсь, нам скажешь? Или это тайна?

– Тайны уже нет, я с удовольствием все расскажу. Для этого вас и позвали. Должен сразу сказать, убийца хорошо вам знаком.

– Андрюха, не тяни, – сказал уже пьяненький Черкесов, повернулся в сторону подозреваемых, подпер кулаком подбородок и свел брови в одну линию. – Мне тоже интересно, кто же эта сволочь. А, так кто меня?..

Четверка по левую руку от Андрея настороженно замерла.

– Собственно, тот, кто заварил кашу, прекрасно знает, что это он, – произнес Андрей с добродушной улыбкой. – Может, он сам признается?

Пауза. Назар и Гриша с аппетитом ели, будто спектакль их не касался и не интересовал. У Черкесова соскользнул с края стола локоть, и он едва не клюнул носом в тарелку. Тогда Василий Романович переменил позу: откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, останавливая долгий взгляд на каждом из четверых справа от себя.

Волокуша бросил салфетку на стол:

– Я так и знал! Опять! Нас, кажется, разыгрывают.

– Это уже не смешно, – бросил Науменко, насупившись. – Даже глупо.

– Да что ж тут такого? – иезуитски улыбался Андрей. – Чего вы испугались? Бояться нечего тому, кто не виноват. Это всего лишь один человек, один. А не все вы.

– Погодите, ребята, – сказал Бубулин. – Выходит, убийца здесь? Среди нас? Я правильно понял?

– Абсолютно, – кивнул довольный Андрей.

– Это уже было, – вскочил Савичев. – Вы нас подозревали, обвиняли…

– Подозревали – да, – согласился Андрей. – Но не обвиняли. Кстати, Савичев, сядь, отсюда никто не выйдет. Охранники получили задание и соответствующую плату – не выпустят. Знаете, я поделюсь с вами своими мыслями, и, думаю, вам тоже станет ясно, кто он. Это будет просто.

– Ну, давай, давай, – согласился Бубулин, однако настроение у него явно испортилось.

– А я не хочу слушать всякую ахинею! – вскипел Савичев. – Мне хватило похищения, допроса, потом идиотского обмена… Что вы о себе возомнили, парни? Кто вам дал право устраивать над нами эксперименты?

– А я, пожалуй, послушаю очередной бред, – заявил Науменко и с готовностью развернулся корпусом к Андрею. – Давай вещай.

– Вы ешьте, ешьте, – гостеприимно предложил Черкесов. – Все пришли сюда после трудового дня, а в тюрьме так не покушаешь. Давайте выпьем?

– Позже выпьем, – встал Андрей, чтобы лучше видеть всех. – Расскажу то, что стало известно мне. Я не интересовался причинами, по которым убивали Черкесова, не было времени, причины будут выяснять следователи, это их работа. Итак, тридцатого декабря после заседания думы Черкесов сел в машину и поехал к Алле. По дороге прихватил приятеля и забежал в магазин. Приятель сел на место водителя, видимо, человеку безлошадному захотелось подержать руль крутой тачки. Но его любопытство привело к смерти. Машину взорвали…

– Нам это известно, – хмуро перебил Волокуша. – Нельзя ли покороче?

– Стараюсь, – развел руки в стороны Андрей. – Я хочу, чтоб наш общий «друг» понял, где он допустил ошибки. Итак, первая ошибка: киллеры приняли приятеля Васи за него самого и взорвали подложенную в машину бомбу. Представляете, каково было Васе? Разумеется, он дал деру из города, добрался до деревни, несколько дней провел в доме покойного отца. Мы познакомились, я отвез его к Алле. Он жил у нее несколько дней, и вдруг однажды ночью Васю пытаются убить прямо в квартире Аллы! Это была вторая ошибка, и серьезная.

Андрей закурил, исподволь наблюдая за приглашенными. Про себя отметил – каждый из них ждал, что обвинение бросят ему. Это было странно, но и забавно. Андрей продолжил:

– Черкесов чудом спасся от убийц, пришел домой. А Лариса выгоняет его, угрожая пистолетом, вызывает милицию и говорит, что в дом пробрался двойник мужа. Вася после всяких злоключений вернулся в деревню. Но! Он разболтал и Алле и Ларисе, что жил все это время в деревне. И вот, опять же ночью, туда приехали какие-то люди и побывали в доме Черкесова. Однако он находился у Лизы. Лиза вызвала меня, и мы сообразили, что приезжали убийцы, которые не добили Василия у Аллы. Я забрал Черкесова к нам. И тут мы допустили ошибку – не проверили дом его отца. А там наверняка оставались те, кто охотился за ним. Они узнали, куда мы отвезли Васю, и в отместку выкрали Лизу с дочерью, а затем предложили поменять их на Черкесова. Это была третья ошибка, и главная.